|
|
Другие Маленькие трагедии.
ени что следят за тобой
- Эй, постойте, я к Вам обращаюсь… - охранник в метро спешит за странным человеком, замеченным им на спуске в подземную станцию. Мимо деловито проходят люди. Час пик, небольшая станция переполнена. Кто-то ждет свой состав, кто-то только что прибыл и готов отправиться по своим делам. Охранник пытается догнать подозрительного типа, но тот проходит в гущу людей. Громкий гул, свет из тоннеля, на станцию прибывает очередной состав.
Последнее, что охранник видит в своей жизни – это странная улыбка на лице того, кого ему таки не суждено было догнать, его рука на кнопке детонатора... Ослепительный свет, взрыв, брызги крови на стенах, на полу, разлетающиеся куски плоти… Крики, дым, суета, вой сирен… В суматохе, в дыму никому нет никакого дела до того, что тени, отбрасываемые опорами станции, оживают, стягиваются воедино и исчезают в тоннеле. Но до того, как исчезнуть, тени скользят по телам мертвых и умирающих людей. После нее криков и стонов нет, только тишина. Тишина смерти.
- Странно все это, - Хисаги, незримый, следит за тем, как спасатели разбирают завалы, извлекая тела погибших, – очень странно.
Он вспомнил строгий взгляд главнокомандующего, инструктирующего его перед последней миссией:
- В Мире Людей что-то происходит. Обычно после катастроф резко увеличивается как число душ, нуждающихся в духовном погребении, так как у каждого человека, застигнутого смертью до времени, остается масса незаконченных дел. Но не в этой ситуации. Нет ни новых душ, которые просто обязаны прибывать к нам в Сообщество, ни новых плюсов, задержавшихся в Мире Людей. Ты просто обязан во всем разобраться и доложить по форме.
Пока Хисаги не видел ни одной зацепки, способной хоть как-то пролить свет на то, что же здесь произошло.
- Шинигами? Уж не говорите, что и вы в этом замешаны.
Лейтенант вздрогнул, посмотрел перед собой. Очкастый молодой человек хмуро пялился на него, поправляя поминутно норовящие сползти очки.
- Квинси? А ты тут какими судьбами? – Хисаги узнал странного приятеля временного шинигами.
- Я – член добровольной спасательной команды, - с достоинством ответил Урю, хмыкнул и вернулся к своим обязанностям. Потом, обернувшись, с угрозой сказал, - Но учти, если я узнаю, что в этом замешаны шинигами…
- Ладно, уймись, - Хисаги только махнул рукой. Он принялся бродить по платформе, стараясь представить что же здесь произошло. Его внимание привлекли следы странного реяцу, и он, больше повинуясь чутью, а не разуму, последовал за почти неуловимым следом ко входу в тоннель. Там след обрывался.
- Ты тоже почувствовал это? – квинси уже невозмутимо стоял рядом. Лейтенант покосился на него:
- Это дело шинигами, не лезь.
- Я сам решу.
Конфликт не успел перейти в боевую фазу, так как Исиду позвали. Хисаги, решив, что ему больше делать нечего и ничего нового он не обнаружит, поспешил в Сообщество Душ с неутешительным докладом.
Невзрачный человек стоит в крохотном переулке, прислонившись к стене дома, наблюдая за людским потоком, спешащим по большой, оживленной улице. В пальцах дрожит измятая сигарета. Опостылевшая работа, серая, беспросветная жизнь, в которой нет ничего, кроме ежедневной рутины, обыденности, упреков начальства, претензий домовладелицы, этой толстой курицы, старого телевизора, потому, что на новый денег нет, а из-за раздолбайства и тяги к спиртному и не предвидится. Вот двое прошлись, целуются, сволочи. Вот хорошо одетый мужчина, во часы какие у него. Парочка чистеньких дамочек, на руках у одной из них мелкая псинка, стервы! Невдалеке притормаживает автомобиль, из которого выпархивает молоденькая девушка. И что ж ты сделала, чтобы на такую машинку заработать, милая? Мысли ложатся одна на другую, скапливаясь в горький осадок на душе… И пусть опоздаю, пусть опять орут, мне без разницы!
В глубине переулка тени, отбрасываемые стенами, собираются воедино, оживают, обретают самостоятельность. Они приближаются к стоящему, обволакивают его, пробегают по лицу, а потом исчезают. Взгляд человека каменеет, лицо искажает плотоядный оскал. Он разворачивается и, забывая обо всем, спешит туда, куда указывает ему назойливый голос в голове.
Через день хозяйка квартиры, пришедшая за очередным взносом за аренду, не обнаружив жильца, подает на его розыск в полицию. А через неделю в большом торговом центре гремит взрыв, устроенный террористом-смертником. Сопоставляя данные, полиция в потенциальном виновнике узнает человека, объявленного пропавшим без вести неделю назад.
Как они посмели его задеть? И что он такого сделал? Эта тварь же сама хотела, нечего было выряжаться в такую коротенькую юбку. А когда он подошел, ну подумаешь, чего недотрогу из себя корчила? И не таких обламывал. А эти набежали, нечего наших девочек трогать, убирайся обратно к себе в страну! Он им всем покажет! Злость сжимала горло. А тени уже собирались со всех углов, уже обнимали его…
Взрыв потряс одну из самых людных и популярных дискотек города. Ситуацию осложнил еще и возникший после взрыва пожар, заперший в смертельной ловушке мечущихся и ищущих выхода перепуганных людей…
Одна из охранных камер здания напротив запечатлела молодого человека с ближневосточными чертами лица, в котором впоследствии немногие выжившие смогли опознать виновника трагедии.
Ямамото рвал и метал. Хисаги с виноватым видом стоял перед ним, размышляя о прелестях приобретения способности к временной глухоте.
- В общем пошел вон! И без результатов чтобы не возвращался!
Главнокомандующий развернулся к подчиненному спиной, давая понять, что аудиенция закончена. Хисаги почтительно склонился и ретировался. В голове он перебирал возможные варианты решения своей проблемы. Ни до чего не додумавшись, он открыл проход в Мир Людей.
- Опять ты, - ворчливо поприветствовал лейтенанта Исида, осторожно перебираясь по тому, что когда-то было станцией метро, - смотрю, нам в голову пришли одни и те же мысли.
- Пустой?
- Похоже. Но он странный. И поступки совершали люди, в этом сомневаться не приходится.
Они опять остановились у входа в тоннель, там, где исчезала реяцу. Исида поправил очки:
- Послушай, а может ли быть такое, что пустой контролировал поступки человека?
- Теоретически – вполне, - быстро ответил лейтенант, - но что ему это даст?
- Ну смотри. Если умрет одновременно много людей, то и пищи для пустого будет больше. То есть, чем больше смертей, тем лучше.
Хисаги нехотя кивнул головой: слова квинси звучали логично. Неожиданно тот побледнел:
- На следующих выходных большой религиозный праздник. Съедется множество людей. А что если…
Молодые люди переглянулись. Выражение лиц их было крайне серьезным.
Он так истово всегда отдавал себя вере и служению, всегда делал пожертвования. Почему же всевышний так несправедлив к нему? Сначала гибель единственного родного ему человека в страшном взрыве в метро, теперь этот приговор: человек стоял на пороге больницы, держа в руках выписку из истории болезни, где среди многомудрых и ученых выражений скрывался простой диагноз: рак. Это так несправедливо, за что небеса прогневались на меня? Вы неправедные! И нет вам прощения!
Тьма окутала душу, отравляя свет веры, застилая его горечью обиды. И тени вокруг зашевелились, предвкушая очередную жертву…
- Все ли предупреждены? – Исида в своем любимом щегольском наряде поприветствовал лейтенанта 9-го отряда. Он состроил недовольное лицо:
- Гражданским, а тем более тебе, здесь не место.
- Это мне решать!
Их перебил прибывший с докладом шинигами:
- Отряд занял свои позиции, готов к выполнению операции!
Шухей коротко кивнул. Его подчиненный исчез в пространстве. Он же решил вернуться к разборкам с упрямым смертным:
- Мы сами решим данный кризис, тебе в это дело лучше не вмешиваться.
- Это я предложил устроить засаду на празднике. Так что я сам разберусь, у вас до этого не особо получалось!
Вокруг сновали разряженные люди. Скоро должно было начаться праздничное шествие, все находились в состоянии сладостного предвкушения. Хисаги хотел было резко ответить Урю, но в это время раздались звуки труб, пошла колонна.
- Не сейчас! – он ткнул пальцем в сторону квинси, который отреагировал лишь спокойным пожатием плечами. Каждый из низ начал пристально вглядываться в лица людей, в надежде заметить что-то, что помогло бы им найти разгадку страшных событий. Они знали, что кроме них в это же время множество шинигами следит за толпой. Мелькала лишь одна мысль: успеть!
Странного человека они заметили почти одновременно, одновременно же рванули к нему. Тот стоял с отрешенным видом, рассеянно поглядывая по сторонам, тихонько улыбаясь своим мыслям:
- Эй! – шинигами и квинси успели обменяться злобными взглядами, продолжая мчать к своей цели. Заметив движение, человек, все так же не переставая улыбаться, достал из кармана какой-то прибор. Шухей на секунду растерялся, но Исида оказался проворнее: вспышка выстрела, и оторванная рука катится прочь. Люди, стоявшие вокруг, в страхе начинают разбегаться, давая Шухею и Исиде больший простор для действий. Они останавливаются напротив человека. Он, кажется, не замечает льющейся из оторванной руки крови, продолжает улыбаться. В это время вокруг него начинает дрожать воздух, и молодых людей чуть не сносит с ног поток мощного реяцу. Когда все успокаивается, они видят, как к тому, что когда-то было смертником, со всех сторон тянутся тени, обрастая его, превращаясь в уродливое создание с маской и огромной дырой вместо сердца:
- Черви! – орет пустой. – Вы помешали моей трапезе! И вы поплатитесь за это!
- Мерзавец! – крик квинси полон боли и ненависти. – Как ты смел? Ты не просто забирал души, ты заставлял живых убивать других живых!
- А что? Вам людям так можно, а мне нельзя? – громкий смех закладывает уши, - Вы всегда убиваете себе подобных в угоду ваших интересов! А я просто хотел есть!
- А как же те, кого ты заставлял убивать?
- Они уже были мертвые внутри! От них осталась лишь оболочка! Жадность, алчность, зависть, презрение, разочарование, фанатизм, богоизбранность… Сколько пороков таит душа человека? А я лишь давал им делать то, что они хотели сами: убивать тех, кто лучше, богаче, счастливее, имеет другой цвет кожи, молится другим богам! Да я был их Спасителем! – грохотал пустой. Потом умолк, заговорил обыденно, - А сейчас я вас убью. Просто потому, что я голоден.
Тени устремились к Шухею и Исиде. Исида вскинул лук, радом зазвучало:
- Секи Казешини!
Хисаги оглядывал поле недавней битвы. Хаос, разрушение. В общем все как всегда. Другие шинигами тщательно обыскивают окрестности на предмет того, не осталось ли где следа реяцу пустого. Только после доклада последней из поисковых групп, лейтенант разрешает себе взглянуть на Исиду.
Квинси сидит на земле, невдалеке от Шухея. Он опирается спиной на вывороченный пласт асфальта, смотрит в небо. Очки сбились, но Урю даже не пытается их поправить. Хисаги становится непосебе:
- С тобой все в порядке? – подходит он ближе к Исиде. Тот, отвлекшись от своих мыслей, наконец выходит из задумчивости, поправляет обеими руками очки, машет головой:
- Все нормально, - он поднимается на ноги, проходит мимо шинигами, глядя прямо перед собой. Когда Урю уже прошел его, Шухей решается:
- Спасибо, ты нам помог.
- Не за что, - отмахивается квинси. – Я все-таки человек. И надо ж кому-то делать эту работу – других людей защищать? Иначе теряется весь смысл существования.
Вдалеке воют сирены пожарных машин, спеша к месту предполагаемого выброса скопившихся подземных газов. А Хисаги на минуту останавливается у тела единственного пострадавшего в этом инциденте. Труп уже начал остывать. Из-под рубашки выглядывали перекрученные проводки неразорвавшейся бомбы.
Город братской любви.
- Иду, иду, - старик, шаркая тапками, спешит открыть дверь. Звонок у входа в квартиру громогласно вещает о посетителях. – Сейчас открою. Хотя… Как я вам открою? Я же умер.
Старик, посмеиваясь, возвращается обратно в комнату, устраивается в кресло, стоящее напротив окна, и с удовольствием продолжает свое наблюдение за играми детей во дворе, прерванное появлением незваных гостей. В дверь продолжают настойчиво звонить. Потом слышится стук в дверь и сердитый голос:
- Господин Наото. Немедленно откройте. Иначе мы будем вынуждены принять меры.
- Хе Хе… Какие меры они смогут принять? Я мертв, чего уж больше.
Звук удаляющихся шагов. Старик неотрывно смотрит в окно, следит за тем, как со старой сакуры, растущей во дворе, облетают лепестки. Почему он задержался в этом мире? Почему не покинул этот мир? Ведь его никто и ничто не держит, семьи никогда не было и нет, друзей тоже не осталось. У него была только эта комната и это окно. И еще целый мир за окнами, за которым он с удовольствием наблюдал. После смерти наступила легкость, ушли боли в суставах, перестала мучить отдышка… Есть и спать больше не было необходимости, и можно было просто целыми днями сидеть и смотреть в это окно, на этот двор, в это небо.
- Эй! По какому праву вы это делаете?
Дверь вскрыл приглашенный мастер, квартиру заполнили чужие люди. Они ходили везде, заглядывали в шкафы, двигали мебель. Старик отчаянно пытался привлечь к себе внимание, но никто не обращал внимание на старую неприкаянную душу. Лишь с равнодушными лицами проходили мимо, продолжая заниматься своими рутинными делами.
- Это моя мебель! Не смейте ее вывозить! А это кресло я покупал на выставке в Эдо. Антиквариат. Хоть его оставьте.
Старик от отчаянья чуть не плакал. После прошлого визита квартиру опечатали. Он почти неделю сидел как на иголках, ждал, когда они вернутся. А этим утром во двор въехал грузовик компании-перевозчика, дверь открыли люди в синих комбинезонах и начали выносить все из квартиры. Он хватал их за руки, становился в дверях, стараясь помешать, но все было напрасно. К обеду рабочие закончили, квартиру вновь закрыли и старик вновь остался один. На старых выцветших обоях выделялись темными пятнами контуры мебели, следы снятых фотографий. Комната заполнилась призраками бывшей жизни, шумами и воспоминаниями прошлого. Сердце старика наполнилось грустью и печалью.
- За что? Что я им такого сделал? Я за всю жизнь не сделал никому ничего дурного. На работе меня хвалили как старательного исполнителя. Я всегда готов был всем помочь. Почему? Почему же меня лишили моего, пусть немногого, но все же…
- А это что такое?
Агент по недвижимости распахнул дверь квартиры старика перед новыми жильцами. Тучная женщина держала на руках хнычущего мальчонку. Чуть сзади стоял ее супруг, сутулый невзрачный мужчина, которого держала за руку веснушчатая девочка, облизывавшая конфету на палочке и глазевшая по сторонам с безразличным взглядом. Женщина властно, по хозяйски прошла внутрь, передала мальчика мужчине, сама начала осматривать помещение, брезгливо поджав губы.
- Трубы протекают, - сварливо обратилась она к агенту, - Поменяйте. Я не буду за это платить.
- Не извольте беспокоиться.
- Не… Я вас знаю. Подпишем бумаги, а там поминай как звали. Сначала меняйте!
- Хорошо, хорошо…
На следующий день появились слесаря, потом привезли новую мебель. Старик все это время сидел в углу, наблюдая за суетой в его, уже бывшей квартире. Душу все больше наполняли боль и отчаяние. Он поджал колени к подбородку и тихонько бормотал, бурча на разгильдяев-слесарей, на нерасторопного рабочего, уронившего коробки с игрушками рядом со старым призраком. Из коробки выпал яркий красно-оранжевый мяч и покатился к старику, остановившись у его руки. Он попытался его взять, но не успел: рабочий быстро собрал рассыпавшиеся вещи, схватив мяч до того, как призрак смог коснуться его. Пальцы зависли в воздухе…
А потом появились новые жильцы. Они вошли, и сразу стало ясно кто здесь новый хозяин. Старик понял, что больше для него здесь нет места.
Он подошел к двери, попробовал ее открыть. Пальцы проходили сквозь ручку. «Я же призрак», - с усмешкой напомнил себе он. И прошел сквозь дверь.
Вот двор, играющие во дворе дети, старая сакура… Он вышел на улицу, побрел по ней, вглядываясь в лица людям, спешащим по своим делам. Никто не обращал на него внимание. Все забыли о нем. Словно и не существовало такого человека. Никогда. Тоска все больше наполняла его.
Его взгляд привлек большой рекламный щит, яркий и сверкающий. «ТЕСКО. Мы дарим вам тепло наших сердец». ТЕПКО… Внутри старика шевельнулось воспоминание. Энергетическая компания… Старик всегда любил читать перед сном. И в ту ночь, ту последнюю ночь его жизни, он не успел погасить ночник. И потом, в суматохе похорон, все забыли о зажженной лампе. А счетчик крутился, наматывая киловатт за киловаттом… Потом пришли счета, потом судебные исполнители. Потом он потерял свою жизнь после смерти.
Боль взорвала тело из середины, выжгла мертвое сердце, лишив душу остатки человечности. Лицо закрыла маска. И последнее воспоминание ставшей пустым души было о тех, кого он считал виновным в своих бедах.
- Мы ведем прямой репортаж с места событий. Здание компании ТЕПКО, лидера на рынке электроэнергии подверглось террористической атаке.
Корреспондент сбивчиво от волнения быстро говорил текст. За его спиной разваливался на части некогда прекрасный небоскреб. Выли сирены пожарных машин, суетились люди в форме. Кого-то несли на носилках, кто-то шел, опираясь на плечо санитара, к ближайшей карете Скорой помощи. Плач, крики, стоны, разрушение.
Небоскребом завладел пустой. Он бесновался, бил огромными руками по стенам, крошил стекла, разрывал металлоконструкции. Под его руки попадались жалкие людишки, отчаянно хватавшиеся за свою жизнь, и он с наслаждением поглощал их ничтожные душонки, гасившие ненадолго его боль и его пустоту. Но новый приступ ярости заставлял пустого вновь и вновь бить громадными кулаками по зданию, и звук разрушения отдавался гулом в каждой части его пустого естества.
- Общий сбор! – казармы десятого отряда подняли по тревоге. Рангику деловито отдавала распоряжения.
- Капитан! – чуть капризно, как обычно, выкрикнула она, завидев седую растрепанную шевелюру своего начальника. Тот недовольно дернулся, но стерпел в очередной раз фамильярность лейтенанта. Поэтому вместо того, чтобы одернуть ее, Хицугайя просил:
- Все готово?
- Да! – четко отрапортовала Мацумото, вытянув руки по швам. Грудь ее сделала при этом волнообразное движение, замерев в точке строго напротив носа капитана десятого отряда. Он обреченно вздохнул:
- Если так, вот ваше задание. Вы отправляетесь в квадрат 16 сектора 324, где замечена повышенная активность пустых. Есть вероятность, что это новая попытка Хуеко Мундо перехватить инициативу и что там затевают новую каверзу. Вы должны все разведать и доложить.
- Слушаюсь, мой капитан!
Рангику резко повернулась и, сделав жест своей группе следовать за ней, скрылась во Вратах Миров. «Интересно… Она так специально делает?» - проводил своего лейтенанта взглядом Тоширо. Он покачал головой и поспешил по своим многочисленным делам.
- Смотри, какой огромный! – удивлялась Рангику, обозревая с крыши ближайшего здания за безобразиями, творимыми беснующимся пустым. - Ну что же… Теперь наше время вступить в игру.
Она отдает приказ. Шинигами окружают здание. Сверкает сталь занпакто. Пустой в виде огромного варана, с человеческими передними конечностями обвил своим хвостом башню небоскреба. При виде новых противников он выпустил из лап тело очередной жертвы и, задрав морду к небу, громко завопел. Этот вопль отразился на стоящих внизу людях, которые закрывали уши и склоняли головы от охватывавшего их невыносимого ужаса.
- Он сейчас использует серо! – крикнула Рангику. – В атаку!
Одновременная атака. Быстрая и неизбежная. Клинки глубоко входят в большое тело. Пустой кричит, раскидывая шинигами в стороны. Но тут на него налетает рыжеволосый ураган. Один сильный удар, и вот уже рассеченный пустой тает, исчезая под лучами солнца. Рангику оглядывается на подчиненных.
- А теперь сбор данных. Кто, что, сколько всего пустых участвовало в нападении. Я жду.
Лейтенант исчезла, предоставив другим членам отряда возможность копаться в обломках. То, что она увидела, было достаточно для собственных выводов.
- Поэтому можно сделать вывод о том, что данный прецедент является единичным случаем, -закончила свой доклад Мацумото. Хицугайя, сидевший за своим письменным столом, задумчиво вертел в руках кисточку для письма.
- Ну хорошо. Я принимаю ваши доводы. Оставьте там на всякий случай пост для наблюдения. И лейтенант…
- Да капинат?
- Займитесь наконец бумагами!
- Ой, у меня молоко для торта убежало! – Рангику исчезла в дверях. «И когда она начнет меня слушаться?»
На старой могиле с фамилией Наото на табличке налетевший из никуда порыв ветра потревожил высокую траву. Спрятавшийся в траве нарцисс скорбно склонил свою голову, провожая в дальний путь одинокую душу.
Пустота в сердце.
Комната. Кровать. Стол. Стул. Шкаф. Тумбочка. Тишина. Пустота. Пустота в сердце. Пустота вокруг. Холод. За окнами лето, а в комнате холод. Холод потерянной души.
Маленькая фигурка в черном опустилась на землю. «Опять это произошло. Странно. Я чувствую сильную реяцу, это явно работа пустого» Маленькая шинигами подошла к машине, замершей на обочине. В ней лежало два тела: мужчины и женщины. В его холодных глазах навсегда запечатлелся ужас. Ужас смерти, скорой и неотвратимой. Женщина была без сознания, но жизнь все еще слабо теплилась в ней.
«Какая странная смерть. И опять пустой оказался быстрее меня. Досадно. Мне надо ответственнее относиться к заданиям. Особенно если вспомнить, как мой уважаемый брат наставлял меня перед отправкой в Мир людей», - Кучики Рукия сердито поправила челку и поспешила по следу, оставленному пустым. След обрывался на краю кладбища. Шинигами недовольно осмотрелась по сторонам, тряхнула головой и скрылась из поля зрения.
Он опять не пришел на ночь. Снова? Почему с ней это постоянно происходит? Первый брак был неудачный, он нашел поинтереснее и порешительнее. И она осталась одна. В первый раз. Потом… она была так счастлива, так заботилась о нем, новом нем. Но он захотел приключений. И ушел вслед за другой. Потом… Потом… И вот. Этот. Он добивался ее, настаивал, она, измученная и истерзанная прошлыми разочарованиями, долго не могла открыть свое сердце. Но он добился. И был так заботлив, так нежен. Она отдавала всю себя, ему, только ему! Истосковавшееся за долгие годы унижений и одиночества сердце искало ласки и понимания. И нашло. Казалось, что нашло.
Но постепенно в его глазах погас огонь. Он начинал придираться к пустякам, к не так приготовленному обеду, к плохо выглаженным простыням. Она старалась, угождала ему, но становилось только хуже. Он начинал кричать, сердиться. А вот теперь это. После очередной ссоры, он развернулся и ушел. Она осталась одна, долго плакала, не спала всю ночь. Он пришел только под утро. Навеселе. С запахом чужих духов на шее. В этот раз запах был куда сильней, чем обычно. Она молча положила рубашку в корзину для белья. А когда он проснулся, также молча приготовила ему завтрак. И проводила на работу с легкой улыбкой на губах. И первый раз потеряла сердце.
«Снова тот же пустой? Странно. Но я ясно ощущаю следы той самой реяцу. Никаких сомнений. Теперь это случилось в парке, Молодой парень. Видимо на утренней пробежке…» Рукия поднялась от лежащего тела, оглянулась по сторонам. Раннее утро. Пение птиц. И юноша, лежащий, раскинув руки, глядя в бездонное синее небо пустыми синими глазами.
Холодный яркий свет неоновых ламп. Патологоанатом курит неизменную сигарету, ее дым вытягивает постоянно работающая вытяжка. Звякают инструменты.
- Пиши, студент, - бросает он своему ассистенту, делая первый надрез, - Женщина, тридцать шесть лет, предположительно передозировка снотворным. Смерть наступила приблизительно…
Он монотонно диктует результаты вскрытия. Когда разрез доходит до брюшной полости, патологоанатом присвистывает.
- Твою мать! Она была на третьем месяце. Мда. Бабы все-таки дуры.
«Я начинаю терять терпение. Это недопустимо!» Рукия возмущенно стояла на площади, заполненной людьми. Кто-то уже подсел к внезапно упавшему мужчине, лежавшему на спине и схватившемуся мертвой рукой за сердце. Рядом с ним застыла ярко одетая женщина. Кто-то, глядя на нее, покачал головой. В ответ она поднесла руки к лицу и громко завопила.
«Истеричка» - неодобрительно подумала Рукия. Но она в очередной раз опоздала. Этот неуловимый пустой вновь ускользнул от нее.
Смерть, это не было больно. Позднее, следя за приготовлениями к похоронам, наблюдая, как ее тело с большим уродливым швом, оставшимся после вскрытия, небрежно сделанным неумелыми студентами-интернами, она думала, что умерла уже давно. Может даже не рождалась никогда. И что ходило ее тело, лишенное души, что-то делало, куда-то стремилось… Были действия. Жизни не было. Она равнодушно смотрела, как тело, некогда бывшее нею, охватывает огонь печи крематория. Как плачет ее старенькая мать. Как к ней подходит он и выражает соболезнования. В безупречном черном костюме. А потом он садится в машину, где его уже ждет другая. И как он целует ее. Живую. Выбросив мертвую из головы, как нечто ненужное. Словно ничего и не было. Лишь дурной сон, который развеивается с рассветом.
Тогда она второй раз потеряла сердце. Глупую, ненужную, вечно трепещущую часть ее естества. Что приносит одни неприятности. И обрела пустоту. И голод.
- Я наконец выследила тебя, - шинигами, сжимая в руках занпакто, встала между появившимся пустым и молодым парнем, державшим в руках букетик цветов и время от времени поглядывавшим на часы. – Ты нападаешь на пары, но убиваешь только мужчин. Я обманулась с тем, который был в парке, но потом мне удалось узнать, что его подружка просто убежала за помощью. Мне было странно, что ты убиваешь лишь мужчин, хотя некоторые из женщин обладали гораздо большими духовными силами. Но потом я все поняла. И вот я здесь. И ты больше не получишь ни одну душу.
Пустой безразлично выбросил вперед одну из своих длинных конечностей. Рукия ожидала это, и ударила по ней занпакто. И в тот же миг пропустила сильные удары в живот и в голову. Она отлетела в сторону.
- Не мешай! – прошипел пустой, медленно направляясь к очередной жертве.
- Ну нет, - Рукия с трудом поднялась на ноги, вновь преградила путь пустому. Новый обмен ударами. В этот раз Рукии удалось серьезно ранить пустого, но тому удалось выбить меч из сломанной руки девушки. По щеке шинигами текла струйка крови из виска. Пустой стоял напротив и тяжело дышал. Его грудь была наполовину разрублена, но даже с этой страшной раной он продолжал двигаться.
В этот момент к парню приблизилась та, которую он поджидал. Они радостно поприветствовали друг друга, взялись за руки и начали удаляться. Пустой завыл, попытался двинуться вслед за парой. Из его раны хлынула кровь. Он сделал еще один шаг…
- Мама! Мама! Ты опять убиваешь меня! – Пустой замер, отклонился назад. Его живот начал разрываться и оттуда показалась сначала одна рука, потом вторая, а потом свету явилось уродливое нечто, напоминавшее младенца с непропорционально большими головой и животом, крохотными ручками и ножками и маленьким хвостом, как у головастика. Он был связан пуповиной с пустым, породившим его. Пустой кричал. От этого крика, полного отчаянья, тоски и боли, бились стекла близлежащих домов, людей охватывала неконтролируемая паника, и они выбегали на улицу, падали на колени, стараясь закрыть уши, чтобы избежать, спрятаться от этого ужаса, волнами накатывавшего на них. Младенец окончательно высвободился, встал на ножки, повернулся к пустому, из которого он только что выполз.
- Ты убила меня, мама! – и неожиданно расплакался. Из черных глаз маски, покрывавшей лицо пустого, потекли слезы. Он попытался поднять руку, но младенец резко прекратил плач, зло скривил личико.
- Я умер! Ненавижу!
На глазах измученной Рукии младенец сжал кулачки. Пустой растерянно взмахнул в воздухе конечностями: его засасывало внутрь младенца через пуповину. Хлопок, и младенец оборачивается к шинигами.
- Ты моя новая мама? Ты будешь заботиться обо мне?
Он пошатываясь идет к Рукии. Она пытается дотянутся до меча, понимая, что может не успеть…
- Цвети, Сэмбондзакура! – младенца охватил поток лепестков, закружил, скрыл от глаз людских. Уши шинигами уловили предсмертный стон. Потом наступила тишина. Кучики Бьякуя отозвал свой занпакто, по приказу хозяина принявшего вид катаны. Его жертва ожидаемо рассыпалась в прах после быстрой и неотвратимой атаки. Капитан шестого отряда холодно посмотрел на сестру:
- Нам здесь больше делать нечего. Уходим.
За шинигами закрылись Врата Миров. Прах, уносимый ввысь порывом ветра, на мгновение завис над землей, приняв очертание младенческого личика, которое хищно усмехнулось, и тут же растаяло под лучами Солнца.
И смерть не разлучит…
- Согласна ли ты взять этого мужчину в мужья?
- Да.
- Согласен ли ты взять эту женщину в жены?
- Согласен.
- Повторяйте за мной слова брачного обета: я беру тебя
- В свои законные мужья…
- В свои законные жены…
- Чтобы, начиная с этого дня, в согласии со Божьим святым установлением, любить тебя и заботиться о тебе в радости и в горе, в богатстве и в бедности, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит нас.
- Пока смерть на разлучит нас…
- Пока смерть не разлучит нас…
Старенький священник с одобрением смотрит на юную пару: парня и девушку, сжимающих друг друга в объятьях. Их лица светятся радостью и счастьем. Ведь с этого дня они всегда будут вместе. Всегда. И смерть не в состоянии будет разлучить эти влюбленные сердца.
- Быстрее, скорая, пожалуйста! – молодая женщина рыдает над неподвижным телом своего спутника, который за секунду до этого оттолкнул ее с проезжей части, а сам не успел отскочить: большой тяжелый автомобиль с затемненными стеклами ударил его в бок, подкинул в воздух и столкнул с дороги. Всё случилось столь стремительно, что свидетели трагедии даже не успели заметить номер умчавшегося автомобиля. Кто-то вызывал врачей, кто-то звонил в дорожную службу, кто-то снимал происшествие на камеру мобильного, чтобы придя домой выложить отснятое на Ютуб и с жаром рассказывать приятелям о случившемся.
Подъехала машина Скорой помощи. Врачи с трудом оторвали плачущую женщину от тела, погрузили молодого человека на носилки.
- Только не покидай меня. Слышишь! Не смей! Ты же обещал! В радости и в горе, в богатстве и в бедности, в болезни и здравии…
- Я никогда не оставлю тебя, - молодой человек, улыбаясь, говорил своей безутешной жене. Он шел рядом с носилками, оглядываясь на ее такое милое и бесконечно родное лицо. Цепь, соединявшая душу с телом, еще была цела. Но чем дальше он удалялся от своей женщины, тем тоньше становились ее звенья. Словно расстояние, отделявшее его от любимой, подтачивали эту хрупкую связь.
- Я никогда не оставлю тебя, - говорил он, глядя как его вдова, стоя на коленях, плачет над свежим холмиком. Он знал и понимал, что стал бестелесным духом, и больше никогда не сможет обнять любимую женщину, ощутить тепло ее губ, что она не увидит его. Но ему это было и не надо. Он просто хотел вечно оставаться подле той, без которой не представлял жизни. Даже после смерти.
Он смотрел, как бродит она по пустому осеннему парку, бесцельно раскидывая ногой опавшие мокрые листья. Как подставляет свое лицо снежинкам, выйдя на крыльцо дома в первый день зимы. Как трогает она своей нежной рукой кору просыпающихся весной деревьев, пытаясь уловить движение соков. Как легко бежит на встречу ветру по поросшему молодой травой склону холма. Как часто в такие минуты она разговаривала с ним! Говорила, что знает, что это глупо, но ей так хотелось верить, что он слышит. И он слышал. И чувствовал исходящее от нее тепло. И радость. И как он радовался, когда его лучший друг старался утешить ее, развеселить, поддержать ее в горе. Как помог ей с установкой скромного памятника на могиле, как приходил вместе с ней, и сидел тихонечко на скамье, пока она поправляла цветы на надгробье. И он чувствовал тепло сердца своего друга.
А в один ужасный день он увидел, как его лучший друг, произнося слова утешения, говорит ей, что пора заботиться о будущем. И что скорбь навсегда останется с ней, но следует двигаться вперед. Ради памяти мертвого. И она соглашается с его доводами.
- А как же я? Я ведь остался ради тебя в этом мире! Мы же должны быть вместе! Неужели не помнишь? В болезни и здравии… И смерть не разлучит нас!
Но она не слышит слова мертвого мужа, даря его лучшему другу тепло своих губ и своего сердца. Тьма застилает его глаза, вырывая остатки человечности их мертвой души, сжирая сердце, одевая на лицо белую маску. Он кричит, машет отросшими конечностями, разбивая стены, круша мебель. Его друг пытается защитить смертельно перепуганную женщину, и первый гибнет от рук новоявленного пустого.
- Смерть всё же разлучила нас, - произносит пустой, и это были последние слова, которые женщина слышит в своей короткой жизни.
- Отчет о зачистке района ZX648, - Нанао подаёт капитану лист со свежей сводкой. Кёраку хмурится.
- А это что? Смерть людей, разрушения? Аккуратнее всё таки следует работать.
- Виноваты, исправимся. Дисциплинарная комиссия уже рассматривает дела шинигами, проявивших халатность.
- Хорошо, и усильте подготовку новичков.
- Будет сделано, капитан! – Нанао четко развернулась и поспешила выполнять свои многочисленные обязанности. Шунсуй довольно смотрел ей в след. «Золото, а не помощница! Где там моя заначка?» Очередная бутылка с саке распечатана, и капитан восьмого отряда вернулся к привычному времяпрепровождению. «Хорошо, что жертв среди людей почти не было. Так, парочка неразумных влюбленных, вставших на пути у пустого. Как знать? Может им повезет и они встретятся здесь, в Сообществе Душ? Ведь говорят, что браки заключаются на небесах»
|
| Категория: Фанфики По Бличу / Bleach | Добавил: Black-Snow (31.10.2013)
|
| Просмотров: 633
| Рейтинг: 0.0/0 |
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ] |
|
|
